Баба Аня вышла из подъезда и маленькими семенящими шажками, чтобы не поскользнуться на обледенелом асфальте, направилась в сторону мусорки. В руках она несла пакет-маечку, в котором лежал мусор. В старой хрущёвке-пятиэтажке, где на первом этаже находилась двухкомнатная квартира бабы Ани, мусоропровода не было, поэтому приходилось ходить до мусорки. Хода до неё, слава Богу, было немного, минут пять.
Подойдя к одному из больших железных баков, окрашенных в чёрный цвет, баба Аня забросила в него пакет и, развернувшись, хотела уж было идти обратно, как услышала слабое щенячье поскуливание. Оно доносилось из картонного ящика, который стоял рядом с соседним баком. Так и есть — в ящике, на тряпках сидел щенок, которому был от силы месяц. Он трясся от холода и жалобно поскуливал. Черная пипка носа, черные глазки-бусинки, полустоячие черные ушки, черный хвостик с белым кончиком и пятнистая шубка. Скорее всего, дворняжка. Видимо, его принесли в ящике на мусорку, в надежде, что кто-нибудь заберёт.
— Эх, милай! – вслух сказала баба Аня. – Взяла бы я тебя к себе, да старая уже, скоро восемьдесят два стукнет. И здоровья нету. Ложишься вечером спать и не знаешь, проснёшься утром али нет. Помру я, а тебя куда?
Щенок заскулил громче. Приподнялся и завилял хвостиком.
Баба Аня постояла около ящика еще с минуту, повздыхала и пошла к себе домой.
Часа через три, когда солнце уже клонилось к закату, баба Аня оделась, взяла на всякий случай пустой пакет-маечку, засунула его в карман куртки и снова пошла на мусорку – пока совсем не стемнело.
Картонный ящик всё также стоял у мусорного бака. В нём, свернувшись калачиком, лежал щенок. Он уже не скулил. Рядом с ним лежали два пряника. Видимо, кто-то из детишек положил. Баба Аня сняла варежку и, наклонившись, потрогала щенка. Щенок чуть шевельнулся и попытался поднять голову.
— Слава Богу, живой еще, не замёрз! – сказала баба Аня. – Вовремя я пришла.
Она хотела положить щенка в пакет, но побоялась, что пока донесет его до дома, он совсем замерзнет. Расстегнув на груди куртку, она осторожно взяла руками щенка и засунула себе за пазуху. Своей старушечьей грудью она ощутила холод, который исходил от маленького тельца.
— Ая-яй, совсем замёрз бедный! – сказала она и, придерживая руками куртку, потихоньку пошла домой.
Положив дома щенка на коврик около батареи, она пошла в магазин, чтобы купить пакет молока – на этот раз пожирнее, 3,2 % — и попоить щенка тёплым молочком. Через час щенок, отогревшись и попив тёплого молочка, ходил уже следом за ней по квартире, помахивая хвостиком. И даже иногда пытался тявкать. Это оказалась девочка. У неё пока еще не было имени, и неизвестно было, что ожидает её впереди.